Хужахметова Регина

МОУ "СОШ-№7" 7 класс

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

АРИСТОКРАТКА

Григорий  Иванович  шумно вздохнул, вытер  подбородок рукавом  и  начал
рассказывать:
     -- Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках. Ежели баба в шляпке,
ежели чулочки  на ней  фильдекосовые,  или  мопсик у ней на руках,  или  зуб
золотой, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место.
     А в свое время я, конечно, увлекался одной аристократкой. Гулял с ней и
в  театр  водил. В театре-то все и  вышло.  В театре она и  развернула  свою
идеологию во всем объеме.
     А встретился  я с ней во дворе  дома. На собрании.  Гляжу, стоит этакая
фря. Чулочки на ней, зуб золоченый.
     -- Откуда,-- говорю,-- ты, гражданка? Из какого номера?
     -- Я,-- говорит,-- из седьмого.
     -- Пожалуйста,-- говорю,-- живите.
     И сразу как-то она мне ужасно  понравилась. Зачастил я к ней. В седьмой
номер. Бывало, приду, как лицо официальное. Дескать, как  у вас, гражданка в
смысле порчи водопровода и уборной? Действует?
     -- Да,-- отвечает,-- действует.
     И сама кутается в  байковый платок, и ни мур-мур больше. Только глазами
стрижет. И зуб во рте блестит.
     Походил я к ней  месяц -- привыкла. Стала подробней  отвечать. Дескать,
действует водопровод, спасибо вам, Григорий Иванович.
     Дальше -- больше, стали мы с  ней по улицам гулять. Выйдем на улицу,  а
она велит себя под руку  принять. Приму ее под руку и  волочусь, что щука. И
чего сказать -- не знаю, и перед народом совестно.
     Ну, а раз она мне и говорит:
     --  Что вы, говорит, меня все по улицам водите? Аж  голова закрутилась.
Вы бы, говорит, как кавалер и у власти, сводили бы меня, например, в театр.
     -- Можно,-- говорю.
     И  как раз на другой  день прислала комячейка  даровые билеты  в оперу.
Один билет я получил, а другой мне Васька-слесарь пожертвовал.
     На билеты  я не посмотрел, а они разные. Который мой -- внизу сидеть, а
который Васькин -- аж на самой галерке.
     Вот  мы и пошли. Сели в театр. Она села на мой билет,  я -- на Васькин.
Сижу на верхотурье и ни хрена не вижу. А ежели нагнуться через барьер, то ее
вижу. Хотя плохо. Поскучал я,  поскучал, вниз сошел. Гляжу -- антракт. А она
в антракте ходит.
     -- Здравствуйте,-- говорю.
     -- Здравствуйте.
     -- Интересно,-- говорю,-- действует ли тут водопровод?
     -- Не знаю,-- говорит.
     И сама в буфет. Я за ней. Ходит она по буфету и на стойку смотрит. А на
стойке блюдо. На блюде пирожные.
     А я этаким гусем, этаким буржуем нерезаным вьюсь вокруг ее и предлагаю:
     -- Ежели, говорю, вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я
заплачу.
     -- Мерси,-- говорит.
     И вдруг подходит развратной походкой к блюду и цоп с кремом и жрет.
     А денег у меня -- кот наплакал. Самое большое, что на три пирожных. Она
кушает, а я с
     беспокойством  по карманам шарю, смотрю рукой, сколько  у меня денег. А
денег -- с гулькин нос.
     Съела она  с  кремом,  цоп  другое. Я аж крякнул. И  молчу.  Взяла меня
этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер, а не при деньгах.
     Я  хожу  вокруг  нее,  что  петух,  а  она  хохочет  и  на  комплименты
напрашивается. Я говорю:
     -- Не пора ли нам в театр сесть? Звонили, может быть.
     А она говорит:
     -- Нет.
     И берет третье. Я говорю:
     -- Натощак -- не много ли? Может вытошнить.
     А она:
     -- Нет,-- говорит,-- мы привыкшие. И берет четвертое.
     Тут ударила мне кровь в голову.
     -- Ложи,-- говорю,-- взад!
     А она испужалась. Открыла рот, а во рте зуб блестит.
     А мне будто попала вожжа под хвост. Все равно,  думаю, теперь  с ней не
гулять.
     -- Ложи,-- говорю,-- к чертовой матери!
     Положила она назад. А я говорю хозяину:
     -- Сколько с нас за скушанные три пирожные?
     А хозяин держится индифферентно -- ваньку валяет.
     -- С вас,-- говорит,-- за скушанные четыре штуки столько-то.
     -- Как,-- говорю,-- за четыре?! Когда четвертое в блюде находится.
     -- Нету,--  отвечает,-- хотя  оно  и в блюде находится, но надкус на ем
сделан и пальцем смято.
     -- Как,--- говорю,-- надкус, помилуйте! Это ваши смешные фантазии.
     А хозяин держится индифферентно -- перед рожей руками крутит.
     Ну, народ, конечно, собрался. Эксперты. Одни говорят -- надкус сделан,
     другие -- нету.
     А я вывернул карманы -- всякое, конечно, барахло на пол вывалилось,--
     народ хохочет. А мне не смешно. Я деньги считаю.
     Сосчитал деньги -- в обрез за четыре штуки. Зря, мать честная, спорил.
     Заплатил. Обращаюсь к даме:
     -- Докушайте, говорю, гражданка. Заплачено.
     А дама не двигается.  И конфузится  докушивать.  А  тут  какой-то  дядя
ввязался.
     -- Давай,--- говорит,-- я докушаю.
     И докушал, сволочь. За мои-то деньги.
     Сели мы в театр. Досмотрели оперу. И домой.
     А у дома она мне и говорит своим буржуйским тоном:
     --- Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег -- не  ездют с
дамами.
     А я говорю:
     -- Не в деньгах, гражданка, счастье. Извините за выражение.
     Так мы с ней и разошлись. Не нравятся мне аристократки.
     1923

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ФОНД ПОДГОТОВКИ КАДРОВ. ИНФОРМАТИЗАЦИЯ СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ.
Сайт сделан по технологии "Конструктор школьных сайтов".